Знаю, кто-то со мной не согласится, но, по-моему, люксовые отели, по количеству звезд не уступающие Большой Медведице, во всем мире одинаковые. Чем обильнее их звездность, тем менее заметен национальный колорит.
Но я не отношу себя к туристам-экстремалам и понимаю: в определенных случаях некие стандарты — это гарантия того, что встреча с новой страной будет комфортной и безопасной. Ведь иногда гостиница служит убежищем от окружающей уж слишком буйной экзотики. Италия не относится к числу тех государств, в которых путешествия сопряжены с риском. И тому, кто осмелится свернуть с проторенных туристами троп, ничто не угрожает. Поэтому, не побоявшись остановиться в скромной гостинице, можно вытащить счастливый билет.
Медитация в стиле модерн
Казалось, что скрип колесиков моего чемодана грубо нарушает покой всего Орта ди Сан-Джулио. В феврале этот крошечный городок, расположенный на берегу живописнейшего озера, на полпути между Миланом и Турином, пребывал в глубоком анабиозе. Уже после я порадовался тому, что оказался здесь в межсезонье.
Старое, но безупречно отреставрированное здание гостиницы выглядело необитаемым, как и все поселение. Хозяйку пришлось поискать. Она сидела в интернет-кафе на соседней улочке, откуда заодно управляла местным бюро по туризму и присматривала за колбасно-сырной лавкой напротив. Но главный сюрприз ожидал в гостиничном номере, на двери которого вместо обычных цифр красовалась надпись на немецком языке: «День несуществующего святого».
Интерьер «двойки» походил на зальчик авангардного искусства в каком-нибудь музее Гуггенхайма: стена с фрагментами каменной кладки, вмонтированные в пол светильники, «несуществующая» кровать — матрас, казалось, просто положен на пол. Горизонтальная никелированная трубка многочисленными дырочками подсказывала, что является душем. От кровати его отделял прозрачный лист стекла с замысловатыми рисунками. Осмотр комнаты и туалета с квадратным унитазом, прямоугольной раковиной без слива и краном, напоминавшим иероглиф, был настолько увлекательным, что как рукой сняло усталость от восьмичасовой дороги из Рима. А со стены здания напротив на меня загадочно взирала женщина в средневековом костюме — фреска конца XVI века. Мистика, да и только!
Значение названия номера так и осталось загадкой. Девушка на ресепшен предположила, что немецкая фраза как-то связана с философом Фридрихом Ницше. Он бывал в этом городке неоднократно и считал озеро Орта с островом-монастырем посередине самым романтическим местом в мире. На островок, кстати, каждые полчаса ходят катера. Побывать там надо обязательно: заглянуть в романскую базилику и пройти вдоль высокой стены обители по Дороге тишины. Такое название она получила из-за почти десятка табличек с философскими афоризмами на четырех языках, выставленных по всему маршруту: «В тишине можно постичь все», «Стены существуют лишь в твоем разуме», «Будь прост, будь лишь самим собой»...
Ничто так не манит, как недоразгаданные тайны. Наверное, поэтому в Орту хочется вернуться. И, может, снова в день несуществующего святого.
Сардиния в семейном интерьере
«Три луны» привлекли меня своим удобным расположением и более чем выгодными ценами. Номер для двоих с полупансионом стоил 120 евро. Совсем немного для одного из самых красивых уголков жемчужины Средиземноморья — Сардинии.
Как и большинство построек на острове, гостиница располагалась метрах в 300 от пляжа. Администрация автономной (и суверенной по духу) Сардинии таким образом защищает свое главное и уникальное богатство — морское побережье. Даже олигархи с Коста-Смеральда не посягают на него, правда, экс-премьер Сильвио Берлускони все же схитрил и прорыл от своей виллы до моря тоннель.
На ресепшен нас с супругой встретила любезная сеньора лет 70 в домашнем халате и тапочках. Сняв с крючка ключик, она повела нас осматривать комнату. Номер выходил окнами в цветущий сад, посреди которого красовалась сложенная из кирпичей жаровня с решеткой для приготовления пуркедду — знаменитых сардских молочных поросят на миртовых ветках. Но дело было в середине сентября: сезон шашлычных застолий с традиционной музыкой и хороводами уже прошел. После нескольких прохладных дней в море по итальянским меркам купаться стало нельзя (температура воды — градусов 22–23!), и многие отменили бронь. Во всей гостинице кроме нас оказалась лишь пара туристов, судя по всему немцев, — таких же «морозоустойчивых».
Разочарование по поводу поросят испарилось в первый же вечер. Сеньора, распустившая поваров «на зиму», для нас четверых стала готовить сама. Работу официантов и горничных выполняла ее внучка Анжела с мужем Уго. Все семейство, включая грудничка — правнука хозяйки и чернокожую служанку, проживало на первом этаже отеля. Каждое утро за завтраком сеньора интересовалась, хорошо ли мы отдыхаем, и спрашивала, чего взять на рынке к ужину: «Вам нравятся креветки на гриле? А хотите попробовать нашу моцареллу, запеченную в »панцире«?» Мы всегда отвечали утвердительно. После этого она садилась за руль малинового «пунто» и отправлялась за покупками. Все оказывалось по-домашнему вкусным, а гостеприимство пожилой хозяйки было настолько неподдельным, что мы даже начинали рефлексировать: казалось, будто пришли в гости с пустыми руками!
С тех пор в каждую поездку по Апеннинcкому полуострову я старался брать с собой какой-нибудь русский сувенир на случай незапланированного «усыновления» хлебосольной итальянской семьей.
Под кровлей Всемирного наследия ЮНЕСКО
Интерес российского туриста к области Апулия во многом обязан городу Бари, а точнее, его церкви-цитадели Сан-Никола. Там покоятся мощи одного из самых почитаемых на Руси святых — Николая-угодника. Но есть в Апулии еще и красивейшие побережья — Ионическое и Адриатическое, а также включенные в Список всемирного наследия ЮНЕСКО Кастель-дель-Монте и трулли — самобытные конусообразные фермерские домики. Выглядят они непривычно, сказочно, и вполне можно вообразить, что живут в них какие-нибудь хоббиты или гномы. А почему бы не поселиться на время отдыха именно там? Аренда этих домиков поставлена на широкую ногу в Альберобелло, Локоротондо, Мартина-Франка, Остуни. Двухместный трулли сдают за 70–80 евро в сутки, четырехместный — за 100–120 евро. До моря (любого из двух) — максимум полчаса езды по отличной дороге.
Наш фермерский домик внутри оказался уютным номером, оснащенным всеми благами цивилизации. Немного непривычно выглядела деревянная балка под потолком: в прежние времена ее использовали для хранения продуктов, которые подвешивали в мешочках, сберегая таким образом от грызунов. Ниши в стенах служили кроватками для детей, и для уюта их закрывали ширмами. Теперь же в одной из них красовался телевизор.
И все же самое интересное в трулли — крыша. Откуда в Апулию пришла эта технология строительства сельских хижин — никому не известно. Ученые говорят — с Востока (но, по-моему, у них такая версия-отговорка для всего, что не поддается внятному объяснению). Насчет конусообразной крыши, сложенной «по-сухому», то есть без раствора, существует предание: якобы в Средние века апулийские фермеры специально выдумали такую кладку, дабы уклоняться от уплаты налога на недвижимость. Когда к жилищу приближался сборщик налогов, хозяин выбивал нужный камешек, и крыша рассыпалась. А с недостроенного дома податей не взимали!
Экспериментировать с поиском секретного камешка я не стал, еще не хватало, чтобы крыша поехала, но вот с загадочным символом, нарисованным на конусе нашего трулли, попытался разобраться. В «трулльной» столице — городке Альберобелло я специально заглянул в книжную лавку.
Как выяснилось, смысл загадочных рисунков — в сакральной защите жилища от злых духов и притяжении добрых сил (просто фэн-шуй какой-то!). Черная загогулина на нашем домике имела особую силу: она защищала от пожара. И, действительно, за время моего пребывания он не случился!
«Маленькая мадонна» в заботах об экологии
Последние километры долгого автопробега от Рима до Доломитовых Альп оказались самыми тяжелыми. Пробка начиналась практически сразу после съезда с платной трассы на провинциальное двухполосное шоссе. Нескончаемый поток любителей горных лыж вызывал опасения, что всем им туда же, куда и мне. Судя по номерам автомобилей, в горные долины Доломитов устремилось разом пол-Европы: немцы, австрийцы, поляки, хорваты... В этой интернациональной компании я и тащился до самой Madonnina («Маленькая мадонна») — моего трехзвездочного отеля-шале в Валь-ди-Фасса.
В целом место мало чем отличалось от типичного гостиничного приюта для горнолыжников. Из минусов можно назвать шкафы, хронически не вмещающие зимние вещи. Из плюсов — обильный шведский стол, способный не только восстановить потраченные на склонах калории, но и в разы их приумножить. Однако запомнилась Madonnina прежде всего заботой об экологии. Это была моя первая встреча с sustainable hotel — гостиницей, поддерживающей окружающую природно-культурную среду. Все необходимые пояснения на четырех языках я нашел в номере и терпеливо их изучил. Чтобы уменьшить загрязнение природы стиральным порошком, меня просили как можно аккуратнее и дольше использовать постельное белье и полотенца. Для замены требовалось все собрать стопкой на краю кровати. С этой же целью салфетку в ресторане следовало оставлять в специальном бумажном пакете, написав на нем свое имя. В дневное время для экономии воды напор в кранах централизованно снижали до минимума. В номере кровати оказались прикручены к полу: меньше самовольных перестановок — больше экономия на лаке для пола и шурупах для мебели. Освещение комнаты было настолько интимным, что граничило с темнотой, а вокруг самой гостиницы и фонари, и иллюминация отсутствовали в принципе. В ночи светилось только название и три звезды.
Из ресторанного меню я узнал, что Madonnina определила для себя абсолютный приоритет традиционных и экологических продуктов местного производства. Каждый раз, выходя на улицу, я видел объявление на двери, призывающее меня чаще пользоваться рейсовыми автобусами, а не собственным автомобилем. Впрочем, до трасс было рукой подать, да и прогуляться пешком, любуясь красотой вершин, обступивших Валь-ди-Фасса, — одно удовольствие. Для большинства же итальянцев отказаться от автомобиля оказалось совершенно невозможным, и ежедневно все выстраивались в нескончаемую пробку.
Покидал Валь-ди-Фасса я все в том же потоке машин, только теперь мы были грязными и обледенелыми (издержки заботы об экологии). Долину еще окутывал сумрак, но солнце уже готовилось подняться из-за ледника Мармолада. Каждое лето снежная шапка на его вершине становится все меньше, говорят, лет через десять она исчезнет полностью. Может, пока непривычные для нас инструкции sustainable hotels помогут продлить ее существование?
