Полпервого ночи. Готовая к безумствованиям молодежь unisex заливает белые узенькие улочки квартала «Цитадель». В эпицентре Ибицы, в старом городе, собирается разношерстная публика: геи, травести, лесбиянки и просто любопытные туристы, приехавшие сюда в первый раз. Все, кто днем спал на пляже, кто газовал на моторной лодке по бирюзовой воде средиземного моря, идут в ожидании интриги в район, освещенный желтыми фонарями. Поддатые хиппи танцуют под там-тамы. Официанты уличных кафешек «чпокают» пробками открываемых винных бутылок. В магазинчиках торгуют пестрыми сумочками, сорочками, блузками, купальниками, плавками, безделушками, серебром.
Одиноких глаз в толпе, на самом деле много. Это только кажется, что на Ибицу все едут большими компаниями. То там, то тут прошелестит вьющимися волосами одинокое сердце в мини-юбке или тертых-тертых джинсовых шортиках. И это обман зрения, что тем двум подружкам, жужжащим на скутере по пыльным дорогам, хорошо друг с другом. Нет. Каждая из них – та еще курортная охотница.
«Дети цветов», бесшабашные и сексуально свободные, вышли в свет в 1970-м году именно отсюда, с острова в Средиземном море, что двухстах километрах к югу от Барселоны. Их мекка – «Cafe del mar» находится именно здесь. В этом кафе под потолком висят розовые слоники и бармен наливает на выбор сотню алкогольных смесей. Ближе к закату выщербленная морским прибоем бетонная терраса возле кафе активно осаждается полуодетой толпой молодежи. Парни и девушки пьют пиво, текилу, легкие коктейли и под релаксирующую музыку ждут, когда солнце наконец сядет за горизонт.
Закат здесь – это ритуал. Это – главное событие острова. Наблюдать, как солнце уходит за горизонт в этом месте – почти то же, что быть причащенным в храме. Отныне новичок как бы приобщен к традициям острова.
Жизнь на острове начнется после полуночи, когда народ ринется на променад в старый центр города. Тогда наполнится шумом богемный квартал, тогда у всех на виду в многочисленных открытых салонах мастера будут выводить татуировки на всех частях тела. Тогда глаза разбегутся от миллионов идеальных тел, прикрытых чисто символически. Здесь все найдут удовольствие по вкусу, даже залетные поклонники идей Мао Цзедуна и японцы, приезжающие весной посмотреть, как белым цветет миндаль.
Но эпатаж всех цветов на улицах – ерунда в сравнении с тем, что творится в ночных клубах хипповской Мекки. Три местных клуба – Pasha, Amnesia и Privilege – бесконечно конкурируют между собой, хотя конкуренция условна. Кругом сплошные «грязные танцы». Последний из клубов, подобно храму Луны стоит на холме и переливается неоновой радугой. Он может одновременно проглотить семь тысяч гостей, но это все равно капля в море. Десять паромов с материка в сутки, сотни самолетов, приземляющиеся в аэропорту каждые пять минут, круглосуточно доставляют на Ибицу десятки тысяч новых и новых искателей приключений.
Словом, здесь такая каша человеческих пороков, что работы хватит тысячам студентов Зигмунда Фрейда. Клапана открыты и пар выпускают все у кого были деньги – большие или малые, чтобы добраться сюда. Все, кому не хватает свободы в кварталах Амстердама, лондонском Сохо, на тенистых аллеях Булонского леса в Париже.
Вон те двое парней пьют пиво с длинноволосой подругой. По глазам видно, что они ее украдут. Не надолго, но красиво. Она – немка. Худенькая, беленькая, по-английски им толкует, что она – прокурор где-то под Мюнхеном. Они – испанцы. Смуглые от природы, кучерявые от нее же, они студенты и им все равно, где живет эта штучка, и какие законы она учила в своем университете. На Ибице законов нет.
Дух свободы на этот плодородный остров триста лет назад завезли пираты. Дома, где жили морские разбойники, сегодня переоборудованы в гостиницы.
Индустрией свободы остров стал относительно недавно, четверть века назад. Именно тогда, после падения режима Франко в Испании, власти разрешили продажу земли на Ибице, которая славилась оливковыми рощами и стадами овец. И рощи, и стада еще есть на этом острове. Но многие потомки крестьян построили на землях отцов отели или открыли в домах рестораны, чтобы не возиться с плугом и удобрениями.
«Перестройка» на Ибице совпала с сексуальной революцией в Европе, когда четверть века назад французов, приехавших позагорать голышом на пляжах Каталонии, арестовывали. На Ибице никто никого не арестовывает за прогулки топлес. Даже за пределами пляжа, как ни странно.
Странно и то, что здесь сразу начинаешь жить по местному распорядку. В полночь не тянет в сон, а утром не нужно рано вставать. И деньги – условность, придуманная миром порядочных людей, отходят на второй план, если они есть и о них не надо думать. А то как подумаешь, что вход в ночной клуб стоит пятьдесят евро и на бензин для лодки нужно тратить сотню в день, так сразу мысли о свободной любви улетучиваются.
