Гулять по Нюрнбергу — сплошное удовольствие. Ходи да любуйся, как белоснежные домики, опоясанные потемневшими от времени деревянными балками, то упрямо карабкаются вверх по холму, то лениво сбегают к самому берегу тихоструйной реки. В хитросплетении лесенок, мостов, площадей и переулков так и хочется заблудиться, хотя сделать это непросто: изящные церковные шпили и высокие башни служат превосходными ориентирами.
Читая в дороге путеводитель, я заранее представила себе Нюрнберг маленьким городом. Поэтому ничуть не удивилась, когда, выйдя из здания железнодорожного вокзала, оказалась перед небольшим отрезком крепостной стены и высокой башней. Они настолько хорошо заслоняют вид на все остальное, что кажется: вот это и есть сердце города. Как бы не так! На самом деле окру-жившая Нюрнберг древняя стена протянулась по меньшей мере на пять километров, и башен в ней сохранилось около 70, а раньше их вообще было 128 штук. От стоящих напротив вокзала Ворот Богоматери только начинается Историческая миля, которая ведет в Средневековье.
Пройдя над глубоким рвом по длинному 20-метровому мосту, попадаешь в Ремесленный двор, приютившийся с внутренней стороны укрепленных каменных стен. Больше всего он напоминает миниатюрный город в старинном стиле. В одноэтажных каркасных домиках торгуют мастера-стеклодувы, гончары, чеканщики и пекари. Именно здесь принято покупать традиционные баварские сувениры: керамику, кожаные сумки с вышивкой, затейливые кованые подсвечники и фруктовый хлеб. Но главный нюрнбергский эксклюзив, конечно, знаменитые лебкухены — душистые мягкие имбирные пряники, которые едят на Рождество. Многие не прочь отведать их и в другое время года, так что этот товар всегда расходится на ура. Смакуя облитые шоколадом лебкухены, мы немного полюбовались на работу резчиков и кузнецов, приценились к забавным ежикам, сделанным из деревянных чурбачков, травы и мха, а потом отправились в город, ведь Ремесленный двор — лишь красивая прелюдия к Нюрнбергу.
На Кенигштрассе всегда много народу: по ней легко добраться до рыночной площади. Гуляя по этой улице, приходится постоянно крутить головой, чтобы не пропустить какую-нибудь диковинку. Вот, например, Мытный двор — громадное здание с рядами окошек на крутой крыше, уже отметившее 500-летний юбилей. Сначала здесь хранили зерно (окошки как раз и помогали его проветривать), потом в доме разместилась средневековая таможня, а теперь сюда приходят толпы любителей плотно пообедать — места тут хватит для любой компании. Если кто-то этому не поверит, советую заглянуть внутрь. Пивная «Барфюссер» занимает весь гигантский подвал и поражает своими размерами: внутри могло бы уместиться футбольное поле. Ряды деревянных лавок теряются где-то вдали, а на столах дымятся тарелки с поджаренными на решетке нюрнбергскими сосисками, которые тут считают на дюжины.
Расположенный чуть дальше по Кенигштрассе дом Нассау с необычными восьмигранными башенками на крыше виден издалека. Самое старое дворянское жилое здание города стоит на этом месте почти восемь веков. Сооружение прославилось в 1431 году, когда император Сигизмунд заложил свою корону владельцу дома в обмен на полторы тысячи гульденов. В память о беспрецедентном событии находчивый ростовщик не преминул украсить каменную балюстраду многочисленными гербами: самого императора, его наследных принцев, города Нюрнберга и даже папы Римского — за компанию.
Напротив дома Нассау расположен один из двух нюрнбергских храмов-близнецов — церковь Святого Лаврентия (Лоренца), или Лоренцкирхе. Почему в городе оказалось два одинаковых собора, точно никто не помнит. Тихая речка Пегниц разделяет старый Нюрнберг на две части. В северной, на правом берегу, жили преимущественно дворяне, построившие для себя церковь Зебальдкирхе, а в южной, на левом, обосновались купцы-бюргеры, посещавшие Лоренцкирхе. Может быть, из-за того, что оба сооружения строили примерно в одно время, в XIII веке, или по какой-то другой причине, но храмы получились похожими друг на друга, словно братья. Различаются они только нюансами декоративной отделки, при этом бюргерская церковь, как ни странно, больше разукрашена снаружи и выглядит богаче, чем дворянский храм Святого Зебальда. Особенно впечатляют огромное витражное окно-роза на фасаде Лоренцкирхе и удивительной красоты ажурный стрельчатый портал, сплошь покрытый каменной резьбой и скульптурами.
В нескольких шагах от храма Святого Лаврентия расположился образец средневековой эротики с кощунственным названием Фонтан добродетелей. Дело в том, что из обнаженных грудей каждой из семи женских фигур-добродетелей вырываются отнюдь не целомудренные струйки воды, перекрещиваясь между собой в живописном беспорядке. Можно лишь посочувствовать святым отцам близлежащей церкви, вынужденным на протяжении 400 лет ежедневно лицезреть это безобразие, тем более что современные туристы то и дело норовят сфотографироваться, ловя губами прохладные освежающие струйки.
Необычных фонтанов в городе очень много, но ни один из них не знаменит так, как «Прекрасный источник» на главной рыночной площади. Над наполненной водой чашей возвышается огромная 18-метровая пирамида, напоминающая церковный готический шпиль. Местные жители уверены, что это и в самом деле шпиль, просто на дальнейшее строительство храма в то время не хватило денег, вот и поставили ажурную колонну над колодцем. Средневековые мастера постарались на славу, недаром второе название архитектурного чуда — Фонтан сорока фигур. Здесь и статуи-аллегории искусств, и святые евангелисты, Юлий Цезарь соседствует с Александром Македонским, король Артур — с Карлом Великим, а в довершение композиции на верху пирамиды приютились ветхозаветные пророки во главе с Моисеем. Яркие одежды, пышные балдахины, золоченые водостоки-пеликаны — от такого великолепия просто рябит в глазах.
Но славу источнику принесло не пышное убранство, а маленькое медное колечко, удивительным образом вделанное в ограду. Легенда гласит, что помощник ковавшего решетку мастера, мечтая жениться на дочери своего учителя, за одну ночь ухитрился вставить кольцо в узор ограды. Как он это сделал — непонятно, ведь у колечка нет сварного шва, и снять его теперь невозможно. Мастеру ничего не оставалось, кроме как согласиться на брак дочери с талантливым учеником. С тех пор «счастливое колечко» исполняет все желания, стоит только его трижды повернуть. Фонтан — один из главных символов города. Целый день вокруг него толпятся туристы, гиды рассказывают свои истории экскурсантам, а уличные музыканты играют веселые мелодии. Желающих повернуть колечко очень много, так что нам пришлось отстоять длинную очередь. Но она была в Нюрнберге единственной.
После того как рыночная площадь осталась за спиной, пологие улицы уступили место извилистым переулкам и лесенкам, взбирающимся все выше по склону замкового холма. Наградой за то, что мы не испугались крутого подъема, были появляющиеся из-за каждого поворота нарядные фахверковые дома на высоких фундаментах, расчерченные ярким графическим узором коричневых и красных балок. Уютная наклонная площадь с по-немецки длинным названием Тиргартнерторплатц — самое красивое место в Нюрнберге. С какой стороны ее ни фотографируй, получается поздравительная открытка. Прилепившиеся друг к другу старинные домики с высокими треугольными щипцами, разглаженная сотнями тысяч башмаков идеально чистая булыжная мостовая и парящая над городом королевская крепость, похожая на зубчатую корону, кажутся ненастоящими, а сошедшими со страниц волшебной сказки.
Зачарованных средневековой красотой туристов способна привести в чувство лишь скульптура, изображающая гигантского зайца. Издали — заяц как заяц, не хуже других, а вблизи какой-то монстр. Ростом со среднего бегемота, он жрет гвозди, проломил ящик, в котором сидел, а заодно кого-то придавил — по крайней мере из-под него торчат бронзовые руки и ноги страдальца. Шедевр современного искусства под названием «Дань уважения Дюреру» поставлен на Тиргартнерторплатц перед домом великого уроженца Нюрнберга в память о милом пушистом зайчике со знаменитой дюреровской работы начала XVI века.
Достопримечательности площади на этом не кончаются. Можно посетить музей Альбрехта Дюрера, можно отправиться на экскурсию в катакомбы, где во время войны были спрятаны бесценные реликвии из музеев города. Но интереснее всего подняться на вершину холма, к королевскому замку, что мы и сделали. Путь туда лежит мимо дома Пилата (многие средневековые здания в Нюрнберге имеют имена, иногда очень необычные), который легко узнать по стоящей на его углу фигуре рыцаря — победителя дракона. Сразу видно, что это святой Георгий, а в блестящие латы и каску он одет не случайно. Хозяин дома был богатым оружейником и таким образом рекламировал доспехи, которые делал.
Мы поднимались к замку медленно, останавливаясь, чтобы отдышаться и пропустить идущие навстречу шумные компании, только что отдохнувшие в ближайшем ресторанчике. Одно из таких заведений с вывеской в виде большой пивной кружки примостилось на крепостной стене — посетители карабкаются туда по узкой лестнице. Взобравшись на самый верх, мы очутились на смотровой площадке, с которой Нюрнберг виден как на ладони. Белоснежные, розовые, сливочно-желтые дома-игрушки, фисташково-зеленые шпили соборов и кругом — волны красновато-коричневой черепицы на крышах. Особенно красиво здесь на закате. Город окутывает полупрозрачная подсвеченная солнцем дымка, а черные силуэты зрителей кажутся продолжением одной из гравюр Дюрера.
Те, у кого еще останутся силы, могут совершить восхождение на обзорную площадку самой высокой в крепости Круглой башни и посмотреть на Нюрнберг с высоты птичьего полета. Любители средневекового оружия и интерьеров отправляются в бывшие императорские покои, но если вы приехали ненадолго, лучше все же осматривать город, а не многочисленные музеи. Есть лишь одно исключение — лучший в мире Музей игрушек, расположенный неподалеку от Зебальдкирхе. Детей сюда нужно привести непременно, хотя взрослым тут нравится не меньше: они вдруг обнаруживают в витринах игрушки своего детства, о которых, казалось, давно забыли.
Нюрнберг не зря называют всемирным городом игрушек. Кукольных дел мастера жили здесь испокон веков, изобретая самые невероятные механизмы: пляшущих на проволоке балерин, «блошиное стекло» — проще говоря, миниатюрный детский микроскоп XVIII века, всевозможные волшебные фонари с движущимися картинками. По наглядным пособиям в виде кукольных домиков прапрабабушки нынешних ребятишек учились вести домашнее хозяйство. Тщательность и кропотливость, с которой сделаны все старинные игрушки, просто поражают. В маленькой спальне я обнаружила не только кувшинчик и тазик для утреннего умывания, но и грелку, лежащую в ногах постели. Пол в кухоньке XVII века покрыт разноцветным кафелем, а в плите можно хоть сейчас разводить огонь. Мой муж тем временем изучал большую железную дорогу, занимающую 30 кв. м в одном из залов. Мастер-механик трудился над ней 24 года, собирая вручную десятки локомотивов, способных двигаться одновременно. Работники музея включают дорогу два раза в месяц, и посмотреть на это шоу каждый раз приходит множество людей.
Традиции игрушечного ремесла соблюдают и сегодня. Многочисленные фабрики выпускают всемирно знаменитых оловянных солдатиков, а персонажи кукольных театров, которых можно приобрести в магазине на первом этаже музея, ничуть не уступают своим старинным собратьям. На память о Нюрнберге мы увезли с собой маленькую шарманку. Всю дорогу я крутила ее крошечную ручку, а из шкатулки размером со спичечный коробок для нас звучала трогательная мелодия старинной песенки — воспоминание о Нюрнберге.
