В Дании хватает замков и дворцов, как и во всякой уважающей себя европейской стране с богатым историческим прошлым. Но один из них — вне конкуренции. Любой образованный турист стремится попасть туда, в древний Эльсинор, где жил и погиб принц Гамлет и где он произнес свое бессмертное «Быть или не быть?» Славы Эльсинора не убудет от того, что сам Шекспир скорее всего никогда в Дании не был, да и с названием старинного замка порядком напутал.
А был ли принц?
Многие датские монархи оставили яркий след не только в истории своей страны, но и в истории общеевропейской. И все же ни один датский монарх и член королевской семьи не может похвастать всемирной славой, доставшейся датскому принцу, имя которого не знает разве что неграмотный. Но за то датчане должны благодарить не монарха, не воина и не социального реформатора, а простого актера, более того, англичанина!
Будем придерживаться официальной версии (против которой на протяжении последних четырех столетий возражали многие) — считать автором «Гамлета» и многих других замечательных пьес уроженца Стратфорда-он-Эйвона, безродного актера лондонского театра «Глобус» «Вильяма нашего Шекспира», как говаривал персонаж популярной кинокомедии Эльдара Рязанова.
Бывал ли Шекспир на родине Гамлета, доподлинно неизвестно, но английский драматург, вероятно, знаком с пьесой о датском принце, написанной не слишком удачливым коллегой и соотечественником Томасом Кидом и шедшей в Лондоне еще в 1580-х годах. Кид в свою очередь мог почерпнуть сюжет у французского писателя Франсуа де Бельфореста, а тот у знаменитого автора хроник XII века Саксона Грамматика.
В изложении последнего история сына короля Горвендила и королевы Геруты — принца Амлета — наглядно свидетельствовала, что «неладно что-то в датском королевстве» было уже на заре его существования. Брат короля Фенгон убил отца Амлета и вступил в кровосмесительный брак с его матерью, после чего оскорбленный в лучших чувствах принц, прикинувшись сумасшедшим и войдя в доверие Фенгона, осуществил праведную месть — убил «захватчика трона и ложа королевы».
Но дальше сюжеты исторической хроники (если верить Саксону Грамматику) и шекспировской драмы кардинально расходятся. Совершив правосудие, исторический принц Амлет бежал в Англию, женился на шотландской королеве Гермутруде, вместе с ее воинами победил короля Англии и с триумфом вернулся на родину, где его ждал законный трон и семейное счастье вместе с женой и матерью.
У шекспировского Гамлета, как известно, все сложилось куда трагичнее. Зато он, перед тем как отомстить и погибнуть самому, произнес бессмертные слова «Быть или не быть?», прославившие не только английскую литературу, но и датскую историю. Ведь благодаря английскому драматургу миллионы людей во всем мире в курсе, что в Дании есть королевский замок Эльсинор.
Скорее всего Шекспиру рассказали о мощной твердыне на севере Европы коллеги — бродячие актеры, изрядно помотавшиеся по свету. Точно известно, что в 1585 году английская труппа была в Дании, играла в королевском замке на берегу пролива Эресунн, а по возвращении домой три актера поступили на работу в лондонский театр The Globe. Там же играл и Шекспир, а в перерывах между спектаклями и репетициями пописывал для своих друзей новые пьески — исторические драмы и вневременные комедии. В процессе написания «Гамлета», актеры, побывавшие в Дании, консультировали драматурга: «Во дворе замка находится тюрьма, откуда невозможно убежать, а вон там располагается часовня, где оставили лежать тело Полония, завернутое в гобелен, сорванный с той стены…»
Некоторые литературоведы считают, что Эльсинор в пьесе Шекспира описан на удивление точно с той лишь разницей, что называется знаменитый датский замок совсем по-другому.
Башни времени
На самом деле Эльсинор (Хельсингёр) — название города на севере острова Зеландия, где расположен один из замков датских королей Кронборг. Это воистину кладовая времени — экскурсия по замку и знакомство с его историей заменит школьный курс истории самой Дании. Каменные стены были свидетелями всех ее наиболее важных событий и поворотов — может быть, благодаря исключительно важному стратегическому положению замка, построенного на берегу пролива Эресунн в самом узком его месте. Всего четыре километра воды отделяют датский Хельсингёр от шведского Хельсингборга. Одного взгляда на карту достаточно, чтобы понять — тот, кто смог укрепиться на одном из берегов пролива, контролировал проход в Балтийское море.
В 1420-х годах это сообразил и датский король Эрик Померанский, решивший брать дань за прохождение Эресунна с любых судов (торговых или военных), проходивших из Северного моря на Балтику или обратно. С этой целью на месте нынешнего замка заложили крепость Кроген — впоследствии она неоднократно перестраивалась, выдержала не одну осаду и не один пожар.
Одну из реконструкций осуществили в XVI веке при короле Фредерике II. В результате массивная и угрюмая средневековая твердыня превратилась в великолепный загородный замок эпохи Возрождения, в изящный дворец, который вместе с остатками былой военной мощи — внешними бастионами, равелинами и треугольными земляными валами — составил оригинальный и впечатляющий ансамбль. Изменилось и имя замка — теперь он назывался Кронборгом. Любопытная подробность: тех, кто по-прежнему пытался величать его Крогеном, ждал штраф размером в одного быка.
В 1692 году страшный пожар уничтожил большую часть замка-дворца. Сын Фредерика II Кристиан IV попытался восстановить внешний вид Кронборга. И это ему удалось, чего не скажешь о сгоревших интерьерах. При пожаре уцелела только часовня, спасенная благодаря мощным каменным арочным перекрытиям, которые не дали крыше обрушиться.
С тех пор как при том же Кристиане IV были построены два других королевских замка — Росенборг и Фредерихсборг, слава Кронборга как монаршей резиденции стала стремительно угасать. Во всяком случае нынешний загородный дворец в ренессансном стиле ничем не напоминает мрачную «Данию-тюрьму», где буквально задыхался от нехватки воздуха шекспировский принц.
Дания-тюрьма в миниатюре
Сменив имя на Кронборг, Кроген в свое время послужил и тюрьмой — в XVII веке там содержали правонарушителей.
Прагматичные датские короли выбрали самый экономный и эффективный вид труда для узников. Те должны были постоянно ремонтировать и реставрировать место своего заключения, таким образом решая для властей проблему восстановления исторических памятников. Преступников делили на две категории: «благородным» разрешали работать за пределами замковых стен, а «неблагородных», осужденных за насилие, убийство и прочие тяжкие преступления, ждали тяжелые работы в пределах земляных валов. И те и другие трудились в кандалах. На ночь узников запирали в холодных и сырых камерах каземата.
Фронт работ для заключенных Кронборга не сокращался — Дания вела бесконечные войны с соседями, главным образом с бывшими подданными — шведами, от которых, как уже говорилось, ее отделяли всего четыре километра. На протяжении XVI–XVIII веков таких войн было шесть, и каждая самым плачевным образом сказывалась на внешнем облике замка. В 1658 году, после интенсивной трехнедельной осады шведам, под властью которых к тому времени была большая часть датской территории, удалось захватить Кронборг. А покинули они его лишь спустя два года после подписания мирного договора — естественно, разрушив замок до основания.
Аналогичную зачистку стратегически важной территории на берегу пролива педантичные и упорные шведы устраивали не раз и не два. А после очередного изгнания захватчиков новые датские короли с тем же скандинавским упрямством и расчетливостью раз за разом восстанавливали и укрепляли свою твердыню у пролива при помощи новых заключенных.
В XVIII веке списки узников Кронборга пополнились первой особой королевской крови. Супруга психически неуравновешенного Кристиана VII Каролина Матильда попыталась было при поддержке придворной лекарской мафии отобрать власть у мужа, но забыла пословицу «Не рой другому яму — сам в нее попадешь». И в результате дворцового переворота сама отправилась за решетку. Четыре месяца ее содержали в темной маленькой комнате за королевской спальней, а затем выпустили на свободу. Каролине пришлось покинуть страну.
Во время наполеоновских войн датчане впервые решились соблюсти нейтралитет. В глазах объединенной Европы, воюющей против Наполеона, это было равносильно союзу с «узурпатором». Кронборг снова стал свидетелем исторического события. Совершив блестящий маневр, английская эскадра под командованием адмирала Паркера (его заместителем была восходящая звезда английского флота — лорд Нельсон) смогла без потерь пройти через пролив в Балтийское море. Снаряды, выпущенные из пушек слабеньких крепостных батарей Кронборга, до британских парусников просто не долетали.
До середины ХХ века замок служил казармой сначала датским, а во время Второй мировой войны немецким солдатам, оккупировавшим Данию. Последние разместили неподалеку от него торпедную батарею, которая, однако, за все годы войны так и не вступила в бой.
И лишь после изгнания захватчиков Кронборг наконец обрел заслуженный покой, став тем, во что со временем неизбежно превращаются все дворцы и крепости — в музей.
Хотя искусство всегда краше исторической правды, туристы узнают о ней лишь во время музейной экскурсии. До нее большинство уверены, что это тот самый Эльсинор, где строил свои планы мести легендарный принц Датский!
Монархов — на ковер!
В XIX столетии датская общественность впервые заговорила о полномасштабной реставрации Кронборга. К началу прошлого века работы были завершены, а экстерьер всего замка обновлен, после чего он обрел свой нынешний вид.
Ежегодно более 200 тыс. туристов со всего мира проходят внутрь через Коронационные врата, названные так потому, что оборонные сооружения внутреннего замка в плане напоминают королевскую корону. Личные апартаменты короля и королевы занимают северное крыло, а на противоположной стороне находится знаменитая часовня Slotskirche — необычайно светлая для подобных культовых сооружений и украшенная изумительными деревянными галереями, а также 57-метровая Башня трубача.
Среди художественных богатств, хранящихся в Кронборге, самыми ценными считают семь королевских ковров с изображением датских монархов. Их выткали в Антверпене в конце XVI века по заказу Фредерика II, решившего запечатлеть на 40 огромных коврах не менее 112 датских королей, включая самого себя. На сей подвиг монарха подвиг его коллега — шведский король Эрик XIV, вознамерившийся создать аналогичную коврово-портретную галерею из 143 шведских венценосцев. Отчего так много? Просто шведский король скрупулезно пересчитал всех, кто носил шведскую корону, начиная с… библейского Ноя! Но грандиозный замысел шведа остался незавершенным — как Вавилонская башня: было изготовлено всего четыре ковра. Принявший вызов соседа датский король оказался более удачливым — все 112 ковров были вытканы при его жизни (хотя число тоже было взято, по сути, с потолка — король присоединил к реальным предкам многих мифических властителей Дании). Однако до наших дней в целости и сохранности дошли лишь 14 изделий, половина которых хранится в Кронборге, а остальные в столичном Национальном музее.
С 1938 года часть замковых помещений — королевские покои, часовня, 62-метровый бальный зал (самое крупное дворцовое помещение в Скандинавии), а также тюремные подвальные казематы открыты для посещения. Между прочим, казематы, действительно, мрачные (прав был принц Датский, вынося приговор Отчизне!), чего не скажешь о бывших гарнизонных бараках — эдаких уютных, по-датски аккуратных сельских коттеджах. Если в таких домах обитали простые служивые, то в каких же условиях проживали сливки общества?
Рядом с казематами находится каменная фигура спящего народного героя — Хольгера Датского. Легенда гласит, что, когда над страной нависнет угроза иноземного вторжения, сей датский Илья Муромец (который, как мы все помним, тоже тридцать лет и три года пролежал на печи) проснется и встанет на защиту Дании.
Время от времени замок, включенный ЮНЕСКО в Список всемирного наследия, словно вспоминает о своем славном прошлом, когда он был главной королевской резиденцией. Так, к примеру, было в 1989 году, когда греческий король Константин и королева Анна Мария с помпой отпраздновали в Кронборге серебряную свадьбу. Так было и спустя три года, когда серебряную свадьбу отмечала собственная монаршая чета.
И, разумеется, всякий раз, когда через пролив проходит королевская яхта Dannebrog, пушки замковой батареи салютуют королевскому штандарту на мачте приветственным залпом.
