По отзыву коллег-журналистов, специально ездивших в Дрезден для интервью с лидерами фракции НДПГ, последние максимально приближаются к границе действий, дозволенных законодательством, но никогда ее не переходят. И это не позволяет обвинить их в чем-либо. Требование национал-демократов — «Германия для немцев».
— А Европа для кого? — спросили мои коллеги.
— Европа — для европейцев, — не задумываясь, ответил голубоглазый блондин и только потом понял, что, наверное, сказал лишнее.
Немцы скептически относятся к влиянию правых радикалов на политические процессы. По их мнению, электорат НДПГ своими голосами выражает скорее протест против экономической ситуации в стране, нежели искренне поддерживает идеи наци.
Но в Дрездене есть что посмотреть и без правых. Именно в этом городе протекает Эльба. В XIII веке на ней стояла славянская деревня Дрездань, которая через 700 лет превратилась в «культурную столицу» и шестой по величине промышленный город Германии. В Дрездене находится картинная галерея и Цвингер — единственный в своем роде шедевр дворцового барокко. И эта «Флоренция-на-Эльбе» была практически полностью уничтожена за одну февральскую ночь 1945 года. В результате воздушного налета по приказу Черчилля тогда погибло 35 тыс. человек.
Столица немецкого кантри
«Сегодня в Эрфурте будет фестиваль немецкого кантри», — такими афишами встретила нас столица Тюрингии, «зеленого сердца Германии». Честно говоря, как-то не очень подходит одно к другому — немцы и музыка североамериканских ковбоев. Мне было трудно представить граждан ФРГ, танцующих и поющих в этом стиле. Но представлять и не пришлось. Увидел собственными глазами. И немцев, и ковбойские сапоги со шпорами (в машине неудобно на педали нажимать), и широкополые шляпы с чьими-то меховыми хвостами.
Каким-то образом мы оказались в VIP-ложе и могли созерцать всю эту немецко-ковбойскую красоту сверху. Ведущий долго объяснял, какое это значительное событие для Тюрингии (интересно, как до открытия Америки жили), просил не фотографировать со вспышкой подвижную камеру и не кричать туда «халло, мами». В конце своего спича он довольно легкомысленно пообещал, что каждый сможет делать все что хочет.
Один из фанов кантри лет пятидесяти от роду понял это, видимо, буквально. Как только начались ковбойские мотивы, он, танцуя, подошел к сцене и начал размахивать над головой снятой майкой. Охрана, памятуя обещание ведущего, не двигалась с места. Но когда фан снял джинсы, продемонстрировав всем черные стринги, его с двух сторон под руки технично удалили с «передовой». Но зрителям понравилось. Праздник продолжался.
Выступления групп чередовались со спичами и награждениями. Однако они, несмотря на заявленный масштаб, носили какой-то «местечковый» характер. И я сбежал в буфет. Пить черное пиво. К моему удивлению, практически сразу ко мне присоединились представители всех национальностей нашей группы мужского пола, включая немцев. Время пошло значительно быстрее. Мы еще разок приобщились к культуре и вскоре после этого концерт закончился. Потом были бесконечное фотографирование в VIP-буфете с какими-то суперзвездами, приехавшими из США специально на фестиваль, отечественными, в смысле местными, звездами и немецкие танцы строем (за отдельную плату можно было занять место в одной из шеренг). Но я как-то не до конца осознал значимость момента. Видимо, сказались культурные отличия.
Богатая столица «Дикого запада» Германии
Дюссельдорф встретил большим рекламным плакатом Handelsblatt и несметным количеством лиц турецкой национальности. Название одного из самых богатых городов Германии, столицы самой густонаселенной федеральной земли и оплота немецкой социал-демократии все еще напоминает о маленькой рыбацкой деревушке (дорф) на реке Дюссель, впадающей в Рейн южнее центра. Люди поселились тут давно. История города начинается в 12 км на восток от его центра — в долине Неандерталь, где обнаружили останки одноименного древнего человека.
Дюссельдорф называют также «резиденцией Рейнско-Вестфальской промышленности». И он оправдывает это высокое звание многочисленными банками и штаб-квартирами большого количества крупных фирм. Бросается в глаза практически отсутствие сувенирных магазинов для туристов. Зато в изобилии имеются кинотеатры для просмотра «взрослых» фильмов, увеселительные заведения с танцами топлесс на столе и тому подобные учреждения, характерные для «разлагающегося» капитализма.
На каждом углу — заведения турецкого общепита, иногда даже несколько в одном здании. Набережную Рейна вообще называют «самой длинной в мире стойкой бара», где все кафе, рестораны, кнайпе и прочие сливаются в одно целое. Но, как говорится, редкий турист из Восточной Европы доезжает сюда, чтобы насладиться этой красотой. А французам тоже неинтересно смотреть на немецкие достопримечательности. У них самих примерно то же самое. Но Рейн производит действительно сильное впечатление. Какая там Волга, он почти как Днепр. Только течет раза в четыре быстрее.
