Если существует ад, то один из его филиалов расположен в тюрьме тунисского города Сус — в этом уверен петербургский врач Дмитрий Афанасьев, десять месяцев просидевший в местных застенках по абсурдному обвинению. Отдых завершился для него в грязной камере на девяносто человек, где россиянин оказался среди арабов без денег, одежды и, как он считает, поддержки российских властей. Теперь он требует положенной по закону компенсации.
Началось все с того, что Дмитрий, преуспевающий хирург одной из петербургских клиник, влюбился в медсестру Наташу Райнову, которая работала в той же клинике. В начале июля 2008 года Афанасьев пришел домой и сказал жене: «Дорогая, я на недельку сгоняю с корешами на рыбалку».
Сегодня, по прошествии двух лет, он жалеет о том, что соврал: «Знаете, что для меня самое главное? Добиться справедливости и восстановить свое честное имя. А свой урок из этой истории я уже вынес: близких людей ни в коем случае нельзя обманывать. За все приходится платить. А с той рыбалки я вернулся через десять месяцев и без рыбы».
4 июля 2008-го чартерный рейс доставил влюбленных в далекий Тунис. Поселились они в гостиницу «Шамс аль хана». «Отпуск с самого начала не задался, — вспоминает Дмитрий. — Я тринадцать лет не отдыхал, и в первые же три дня так сгорел на солнце, что из номера почти не выходил. Наташа всюду была без меня».
За день до отлета у девушки невыносимо заболел живот. Болел он у нее и раньше, и в таких случаях она принимала обезболивающее. Но на этот раз боль стала невыносимой. Пришлось вызывать гостиничного врача. Была страховка, но в больницу обращаться не стали — на следующий день чартер должен был доставить отпускников на родину. Врач пришел, поставил капельницу и ушел. Дмитрий ушел на завтрак.
«Когда я вернулся, кровать была пустая, в крови, капельница валялась рядом, — продолжает Афанасьев. — Наташа стояла в душе, прислонившись к стене, и пристально смотрела в зеркало. Я ее окликнул: »Зачем ты встала?« Но она не ответила. Только тут я заметил, что половина ее тела какого-то странного сине-фиолетового цвета. Но мне тогда и в голову не пришло, что я разговариваю уже с трупом».
До сих пор неизвестно, почему смерть застигла девушку в такой странной позе и сколько времени она так простояла. Это одна из самых главных загадок трагической истории.
Дима кинулся реанимировать подругу, не замечая, что тело уже начало коченеть. Прибежал на помощь местный доктор. Дальше все происходило как во сне. Из полицейского участка Афанасьева отвезли в тюрьму. Его доставили в камеру в чем был — в заляпанной кровью футболке, шортах и пляжных тапочках. Робу в тунисской тюрьме не выдавали.
Самолет, на который был взят обратный билет в Россию, 14 июля благополучно улетел без Дмитрия. А неделю спустя в Питер доставили и тело Наташи.
Дима Афанасьев красоты города Сус увидеть не успел. Он очень быстро оказался в местных застенках.
«Больше всего в камере поразила грязь, — говорит Афанасьев. — Под ногами с легким шорохом разбегались неведомые твари, которые при ближайшем рассмотрении оказались обычными тараканами, но пяти сантиметров в длину. На каких харчах им удавалось так развиваться? Кормили в тюряге дрянью изрядной, но даже ее давали помалу. На всех приносили огромный котел, из которого заключенные ели руками, отвлекаясь только на драки за самые большие куски. При этом норовили друг другу порезать рожи».
В камере на сорока трехъярусных койках сидело около девяноста человек — воров, убийц, подонков всех мастей, боевиков «Аль-Каиды». Весь пол — в окурках и плевках. Удобства — за перегородкой, душ — обычный кувшин — там же.
«Когда меня привезли в тюрьму, половина местных сидельцев высыпала посмотреть на европейца, — улыбается Дмитрий. — За последние десять лет здесь мотал срок только один выходец из СНГ — украинец, который на цветном ксероксе размножал местную валюту».
Власти Туниса очень жестко относятся к «Аль-Каиде». По малейшему подозрению в причастности к этой организации людей упекают в тюрьму, дают большие сроки, а то и вообще приговаривают к расстрелу. Такие зэки были представлены в тунисской тюрьме очень широко и составляли отдельную касту. Их боялись даже тюремщики. Они постоянно молились и наводили ужас на «неидейных» заключенных. Пока Дима сидел в камере, от рук боевиков пали трое — 80-летний насильник и двое мужчин, осмелившихся нелестно отозваться об Аллахе. Кончину старика петербуржец наблюдал лично, случайно проснувшись среди ночи, — несчастного задушили подушкой
«Постепенно я выучил арабский, — признается Афанасьев. — Устному языку меня научили »простые« заключенные, а вот азбуке удалось выучиться только благодаря ваххабитам — остальные зэки даже читать не умели. Начал общаться с сокамерниками. Помню, у меня волосы дыбом встали, когда один из боевиков »Аль-Каиды" в деталях рассказал мне, как он отрезал голову пленному англичанину в Басре, снял процесс на видео и отправил родителям убитого солдата.
Но по иронии судьбы благодаря таким вот ортодоксальным исламистам Дмитрий в конце концов оказался на свободе. Именно они научили его бороться за свои права. Когда у одного из ортодоксов охранники отобрали Коран, он в знак протеста зашил себе рот и голодал, пока книгу не отдали. Афанасьев решил повторить подвиг араба. Рот, правда, зашивать себе не стал, но сопровождал голодовку требованиями на ломаном арабском. За неделю расшатались зубы, пошла горлом кровь… Эффект превзошел все ожидания. Петербургский доктор попал к своему коллеге — тюремному врачу. Через последнего удалось добиться аудиенции у начальника тюрьмы. Тот по своим каналам достал акт вскрытия трупа Натальи, где черным по белому (правда, по-арабски) было написано, что она скончалась не от разрыва селезенки, а от хронического панкронекроза. Версия тунисских полицейских, согласно которой подруга Афанасьева умерла от побоев возлюбленного, рассыпалась, как карточный домик.
«С помощью того же начальника тюрьмы удалось наконец-то добиться заседания суда, на котором меня оправдали, — рассказывает Дима. — Случилось это в мае 2009 года! Даже судья выразил недоумение, почему меня так долго — почти десять месяцев — продержали в тюрьме».
На этот вопрос Дмитрий до сих пор пытается найти ответ. Но больше всего вопросов у него к работе сотрудников российского МИД в Тунисе. В камере сидело около девяностоа человек: от мелких воришек до моджахедов, воевавших еще против советских войск в Афганистане.
«Для нас очевидно, что права гражданина и законные интересы Афанасьева были грубо нарушены, — прокомментировали ситуацию корреспонденту »КП« в аппарате уполномоченного по правам человека в Санкт-Петербурге. — Мы подготовили и направили запрос в Министерство иностранных дел, где нам так и не смогли мотивированно обосновать причины бездействия консульских органов Российской Федерации, изложенные в обращении петербургского врача. До настоящего момента гражданину не возмещен ущерб, причиненный ему в связи с многомесячным нахождением под следствием, в том числе компенсация в связи с пребыванием в тунисской тюрьме в неудовлетворительных санитарных условиях при ненадлежащем питании. Данные компенсации приняты в соответствии с международными нормами, и мы намерены помочь Дмитрию их добиться, так же как и утраченного имущества».
«До встречи с консулом я был уверен, что, когда он обо всем узнает и приедет, мои мучения прекратятся, — говорит Афанасьев. — Мне принесут извинения и выпустят из тюрьмы. Когда же в тюрьму приехал заведующий консульским отделом посольства России в Тунисе Роман Ендовицкий, он мало чем меня порадовал. Сообщил лишь, что вскрытие показало, что Наталья умерла от разрыва селезенки, что вполне соответствует версии об избиении. Мол, меру вины и наказание определит местный суд. Я считаю, что столько времени в тюрьме я провел только благодаря бездействию российских дипломатов в Тунисе. Разобраться в ситуации можно было в течение недели, едва врачи получили акт вскрытия, в котором было написано, что смерть Наташи была ненасильственной. Почему сотрудники нашего МИД в течение девяти месяцев так и не смогли достать этот документ? Почему все допросы проводились без переводчика? Почему все мои письма на волю были уничтожены? Почему только в результате голодовки я узнал, что их надо было писать на французском или английском языках для цензуры? Консул посетил меня всего три раза, тогда как я видел, что к англичанину и немцу дипломаты приезжали едва ли не каждый день. Мне же консул предложил самостоятельно найти и оплатить адвоката. Денег у меня не было, потому что все было украдено при обыске в гостиничном номере. Кстати, до сих пор неизвестно, куда делись золотые украшения, карточки, фотоаппарат с последними снимками Наташи, даже пропуск в публичную библиотеку?»
Как утверждает Дмитрий, даже после освобождения российское консульство не поучаствовало в его судьбе. Петербуржца отправили в спецприемник, мало чем отличающийся от тюрьмы. Там россиянину надо было находиться до того момента, пока не найдутся деньги на авиабилет в Россию. В приемнике преимущественно содержались незаконные мигранты из бывших французских колоний, в том числе и чернокожие.
«Эти ребята оказались жуткими расистами, — продолжает Дима. — Несколько раз они пытались прорваться в комнату, где я ночевал. Как потом выяснилось, только затем, чтобы изувечить белого человека».
Жена Афанасьева, узнав об измене мужа, ушла к другому мужчине. И помогать деньгами супругу не стала. Пришлось петербуржцу занимать на билет у бывших сокамерников.
Когда он вернулся на родину, сразу же начал искать правду во всевозможных инстанциях. Написал даже уполномоченному по правам человека в Санкт-Петербурге.
«…Самое страшное, что сделал российский консул, так это то, что отправил родным покойной Натальи искаженные сведения, где содержалась информация, что она погибла от разрыва селезенки. Мать девушки теперь убеждена, что я виноват в ее гибели и угрожает мне и моей семье», — пишет Дмитрий в своем обращении к омбудсмену.
После долгого перерыва Афанасьев восстановился на работе в прежней должности. Жену ему удалось вернуть.
