Монголия — одно из немногих близлежащих государств, которое никогда не было привлекательным объектом для нашего туриста, даже в советскую эпоху. В то время существовала поговорка «Курица не птица, Болгария не заграница». Так вот, в представлении советского человека Монголия еще хуже Болгарии — там даже моря нет. Зато все остальное — как в России: с дорогами беда, буквы родные до боли и так же, как у нас, нечем заняться по вечерам. Никаких тебе казино, залитых неоновым светом набережных, фешенебельных отелей, огни которых «так заманчиво горят»… Неслучайно Молотов, отправленный в 1957 году в Монголию послом, был жутко недоволен: заслали за край географии.
Кроме того, несмотря на иной разрез глаз, монголы страшно походят на русских: такие же бесшабашные, не дураки выпить и погулять. Как и в нас, в них живет гремучая смесь доброты и жестокости. И с религией все похоже: есть церковь — ну и ладно, нет — да и бог с ней! Разница только в том, что там буддизм…
Когда наш человек лет 20 назад начал свободно и активно выезжать за границу безо всяких дефицитных путевок и унизительных собеседований, дела с Монголией особо вперед не продвинулись. Не ехал туда россиянин, хоть тресни! Еще лет пять назад в Москве не было ни одной (!) фирмы, продававшей туры в Монголию. А ведь это одна из немногих стран, где мы можем чувствовать себя как дома — здесь очень многие свободно говорят по-русски, поскольку отношения между нашими государствами были во времена Союза весьма крепкими. По укоренившейся традиции мы активно экспортировали социализм, и многие монголы получили у нас хорошее образование, а русский язык изучают в местных школах до сих пор. В общем, не исключено, что в какой-нибудь затерявшейся в бесконечных степях юрте вас ждет теплая встреча с выпускником саратовского пединститута или московского железнодорожного техникума.
Есть и еще один приятный момент. Любят нас в Монголии, как ни удивительно! В Прибалтике практически ненавидят за «оккупацию», в Финляндии холодно-равнодушны, даже в Чехии нет-нет да и вспомнят 68-й… А в Монголии по-прежнему любят «старшего брата». Проявляется это во всем, не только в желании говорить на русском языке. Товары аборигены предпочитают исключительно российские (и этим бессовестно пользуются китайцы, подделывая свое под наше — вот где парадокс-то!). Музыку тоже слушают нашу (западная, конечно, постепенно проникает в их жизнь, но не фатально). Даже полицейские за один и тот же проступок нашего туриста лишь предупредят, а китайца и посадить могут. В лучшем случае оштрафуют на большую сумму тугриков.
Кстати, о тугриках. Это смешное для русского уха слово, означающее на самом деле название монгольских денег, постигла уникальная в своем роде участь: стать именем нарицательным для всевозможных малоизвестных и малопочтенных валют мира. «Сколько это будет на нормальные деньги в пересчете с местных тугриков?» — то и дело слышится в разных концах земного шара. А ведь тугрики сами по себе — весьма симпатичные денежные знаки, с историческими сюжетами. На купюрах покрупнее — Чингисхан, на более мелких — Сухэ-Батор. Кстати, последний и ввел их в обращение. До него твердой валютой считались мексиканские доллары. Еще один парадокс. Где Монголия — и где Мексика, а вот поди ж ты!
Сухэ-Батор не только ввел новую валюту, но и избавил страну от китайского ига, от которого Монголия страдала, как это ни странно прозвучит, по косвенной вине Чингисхана. А может, и по прямой. Слишком большую империю создал этот военный гений, слишком много крови пролил, слишком много наследников объявилось на его богатства. Наследники перегрызлись, поубивали друг друга, а тут незаметно подошли вездесущие китайцы и наложили лапу на несметные сокровища. Избавиться от самозванцев удалось лишь в XX веке. А потом начался социализм, и неизвестно еще, что хуже. Хорошо одно: Советский Союз, как уже сказано, помогал Монголии и даже участвовал в ее военных конфликтах, например, при Халхин-Голе. Тогда, в 1939 году, легендарный военачальник Георгий Жуков показал всему миру и Монголии свой полководческий дар: от японцев осталось лишь воспоминание. Монголы, знающие толк в ратных делах, боготворили Жукова и почитали, пожалуй, не меньше Чингисхана. Жуков даже пожил немного в Улан-Баторе, в результате чего появился единственный в мире (!) государственный музей этого талантливого и неоднозначного человека, которому монголы присвоили звание Героя Монголии.
Сейчас ситуация с туризмом здесь стремительно меняется. Строят новые отели, прокладывают новые маршруты. Страна вдруг увидела, что имеет на своих бескрайних территориях огромное количество объектов, интересующих иностранцев. Это, например, кладбище динозавров — общеизвестно, что американцы и немцы просто помешаны на таких достопримечательностях; «живые потомки» Чингисхана — гид с удовольствием покажет их вам и даже с ними познакомит; старинные монастыри — романтика буддизма… Плюс к тому невероятно красивая природа, сама по себе достойная считаться достопримечательностью. Это мы думаем — там степь да степь кругом. Ничего подобного! Степь, конечно, наличествует, правда, не плоская, а словно взметнувшаяся ввысь. Но и кроме нее есть масса интересного: на севере — леса и горы, на юге — знаменитая пустыня Гоби. Основные потребители такого «ландшафтного» туризма — японцы. Привлекает и близость Тибета: посвященные знают, что именно монгольские ламы познакомили мир с философией и культурой буддизма, а также с географией и историей Тибета. Все буддийские термины, даже «далай-лама», пришли из монгольского языка. И, по мнению специалистов-эзотериков, Шамбалу следует искать не в Тибете, а ближе — в Монголии.
Правительство совсем недавно запустило полномасштабную рекламную кампанию, призванную пропагандировать Монголию на мировом туристическом рынке. Полки супермаркетов и мелких магазинчиков завалены рекламной продукцией, сувенирами с чингисхановской тематикой, водкой «Чингисхан» разных видов и сортов… В стране насчитывается около 250 турфирм. В принципе, не так уж много, но если учесть, что в Монголии живут всего около 2,7 млн человек (и половина из них кочевники), а туризм как масштабное явление возник совсем недавно, цифра впечатляет. Хотя, нужно признать, погоду делают компаний десять, не больше. Турбизнес в Монголии находится в частных руках, как и почти весь отельный бизнес. Кроме чисто природных маршрутов и классических поездок по Улан-Батору и Хара-Хорину (Каракорум) — столице древнемонгольского государства — предлагают экзотические приключенческие туры, а также охоту для супербогатых. Стоит эта благородная забава тысяч 25. Долларов. А почему бы нет? Фауна-то позволяет. Что там только не бегает, не ползает и не летает! Практически Мекка для охотников.
Нельзя сказать, что в Монголии совсем нет проблем с гостиницами, но все же найти пристанище не так сложно. Разброс цен — от 20 до 100 долл. за ночь в зависимости, как говорится, «от». Общепринятая классификация отсутствует, однако в общей массе объектов встречаются вполне достойные. Отелей в столице штук 60, столько же по всей стране. Мало? Как сказать. Для того количества туристов, как сейчас, вполне хватает. Ведь в Монголии у путешественника есть много других способов обрести крышу над головой. Например, забронировать место в кемпинге. Такими «ночлежками» пользуются как студенты, так и обеспеченные японцы с американцами. Экзотика в чистом виде! Кемпинг похож на геологический разведывательный лагерь: посреди голой степи стоят рядами юрты (по-монгольски — «геры»), в каждой — от трех до пяти кроватей, в центре старая добрая дореволюционная буржуйка. Электричество имеется. В «люксовых» юртах можно обнаружить даже телевизоры и музыкальные центры. Если так пойдет и дальше, видимо, и компьютеры скоро появятся. Душ, горячая вода, баня — в отдельном гере. Наличествуют кухня, бар с крепкими спиртными напитками — в основном с местной водкой, надо сказать, весьма неплохой. Называется она «Монгол архи» — «хитрая вода». Этот продукт перегонки молочных продуктов «хитрым» зовут потому, что голова поначалу вроде бы ясная, а вот с ногами потом полная беда. Стоимость такого экзотического проживания с питанием — долларов 40 с человека. В «люксовых» герах может доходить и до 100. По отзывам бывалых путешественников, летом такое житье — просто сказка. Вообще лучшее время для посещения Монголии — лето. И погода шепчет, и культурных мероприятий хоть отбавляй: фестивали, скачки, соревнования по национальной борьбе… Зимой сложнее: дуют ветры, причем сильнейшие, сбивающие с ног. Это вкупе с хорошей сибирской температурой и снегом. Правда, местные жители давно привыкли, ну и туристы потихоньку привыкают. Всем ведь хочется чего-нибудь эдакого! Необычного, неизведанного, сурового, но прекрасного в своей суровости. Короче, приключений народу хочется, однако не таких чтобы уж очень опасных — с крокодилами на свободе, — а в меру. И в Монголии этого добра сколько угодно.
Те, кто побывал в Монголии, в один голос утверждают: эта страна не оставляет равнодушным. В нее влюбляешься сразу, по принципу старой советской песни: «Если ты полюбишь Север — не разлюбишь никогда». С Монголией то же самое: она притягивает, туда хочется возвращаться и возвращаться. Бескрайние просторы вливаются в сердце, от них веет чем-то сильным и смелым. Чингисхан говорил: «Все, что нужно мужчине, — это степь и свобода». Природа Монголии величава и неспешна, и кажется, так было всегда и так будет всегда. От этого захватывает дух. Тебе словно позволили прикоснуться к вечности и что-то про нее понять. Не все, конечно, принимают такую красоту. Да и не беда. Монголия, как Джоконда, сама выбирает, кому нравиться, а кому нет.
Странно, но там никогда не бывает пасмурного неба! Оно неизменно яркое и невыносимо голубое. Плотное, насыщенное и при этом прозрачное-прозрачное. А звезды — ближе, чем где бы то ни было. У нас такого неба практически не бывает. Один киношник, снимающий фильмы о путешествиях, как-то сказал, что в Египет следует съездить из-за одного только Красного моря. Хочется добавить: в Монголию — из-за ее синего неба. А какие здесь закаты! Палитра художника, используемая им лет десять без чистки, может смело отдыхать!
Суровая красота Монголии входит в твое сердце и остается там полноправной хозяйкой. Окидывая взглядом бесконечные степи и фиолетовые горы на горизонте, начинаешь понимать одного известного журналиста, выдвинувшего предположение, почему у монголов глаза узкие — мол, хочется их зажмурить от страха перед такими необъятными просторами, которые просто не вмещаются в сознание.
А еще в сознание не вмещаются монгольские дороги. Знающие люди говорят так: в Монголии нет дорог — есть направления. И это правда. Трасс наберется, может, штук пять. Одна идет от российской границы к Улан-Батору, другая — от Улан-Батора к Каракоруму… А зачем там шоссе? Степь-то ведь ровная! Катись по ней да катись. Дорожных знаков, соответственно, тоже нет. А зачем знаки, если нет дорог? Ну и как же, скажете, ориентироваться? Очень просто. По солнцу — раз. По телеграфным столбам — два. И по бетонным таким штукам — три. В советское время были изготовлены бетонные кубы с вмонтированными в них высокими трубами. «Вешки» разбросали по бесконечным просторам монгольских степей в качестве указателей тех самых «направлений», которые заменяли дороги. Трубы потом «оприходовали» местные жители, приспособив их под более нужные дела, а кубы остались.
И еще вдоль дорог-направлений часто попадаются странные сооружения — так называемые ово, или обо. Обвитые синими хатагами (полоски ткани), они напоминают курганы из камней и веток. Считается, что это место обитания духов-хранителей. С духами монголы дружат и побаиваются их, поэтому приносят в жертву все, что можно: еду, курево, лоскутки ткани, а если совсем ничего нет, могут просто побрызгать водой или положить булыжник. Вокруг ово необходимо обойти три раза по часовой стрелке, рассказать, зачем и куда идешь, и попросить удачи. Или загадать желание. На примере ово можно еще раз убедиться в удивительной веротерпимости монголов: буддисты возводят ово как субурган (ступа), анимисты с их шаманизмом, которые в Монголии появились задолго до буддистов, видят в ово символ уважения к духам умерших предков. И всем удобно, и никакие различия в вере не мешают! Везде бы так… Культ духов присутствует в Монголии повсеместно и проявляется иной раз крайне забавно. Например, монголы ужасно не любят всяческие раскопки — из-за боязни нарушить покой предков. Они даже придумали сапоги с загнутыми концами, чтобы не тревожить без повода землю. Потому-то археология в Монголии крайне неразвита, хотя страна буквально напичкана историческими объектами. Но это, что называется, издержки производства.
Чем больше узнаешь Монголию, тем сильнее понимаешь, как мы похожи. Кто-то даже пошутил, что Россия заселена западными монголами. Может, оно и так. Чувствуется между нами какая-то духовная связь, эдакое неосознанное родство. Какая-то общая необъяснимая тяга к чему-то таинственному, запредельному, к вечному поиску сказочной страны Шамбалы.
