Как видно из названия, речь пойдет не о дикой лошади, описанной в хрестоматийном рассказе Сетон-Томпсона «Мустанг-иноходец», и не об американском автомобиле, названном в ее честь, а именно о тибетском королевстве Мустанг — части гималайского королевства Непал.
Зажатый между огромными пространствами Индии и Китая, Непал кажется крошечным. На самом деле он больше Австрии и Швейцарии вместе взятых. Впрочем, все относительно. На этом прямоугольнике земли длиной 885 и шириной 200 километров помещаются не только восемь из десяти высочайших вершин мира (в том числе Эверест), но и «затерянное тибетское королевство». Находясь на территории Непала, оно, по сути, является кусочком Тибета — единственной его частью, не затронутой китайским влиянием и потому сохранившей в чистом виде тибетскую культуру.
Эта прижавшаяся к границам западного Тибета миниатюрная страна занимает площадь 2000 квадратных километров в верхней долине реки Кали-Гандаки к северу от основного Гималайского массива.
130 миллионов лет назад здесь было море, что доказывают разбросанные повсюду салиграмы — окаменелые останки аммонитов юрского периода, черные камни с впечатанными в них морскими моллюсками. Их можно купить или же собрать самим по пути вдоль русла реки Кали-Гандаки, которую считают священной. Индусы верят, что здесь живет Черная Кали, богиня смерти и разрушения. С незапамятных времен путешественники носили с собой окаменелые аммониты как талисманы, защищающие от ее гнева. Индусы считают салиграмы земным воплощением великого бога Вишну, хранителя всего живого.
Ученые говорят, что так называемое Тетисово море исчезло после столкновения Индии с Евразийским континентом, приведшего к формированию Гималаев.
Десять часов самолетом из Москвы в Катманду — столицу Непала, затем получасовой перелет или пятичасовой переезд в Покхару — курорт в центральном Непале, еще полчаса лета из Покхары — и мы в Джомсоме, административной столице королевства Мустанг, или Ло (местное название).
Сильные ветры, хлещущие по глубокой расселине между массивами Аннапурны и Даулагири, обостряют и без того резкий континентальный климат. Они смоделировали бесплодный пустынный ландшафт, чья безжизненность усиливает его величие. Выживание в таких суровых условиях становится невероятно сложной задачей даже для закаленных обитателей высокогорий. Высота и сушь позволяют созреть только одному урожаю за год.
Однако в свое время земля Ло (названная по имени семи тысяч населяющих ее жителей) снискала славу зоны торговли и в дни своего расцвета стала признанным центром религиозных искусств и учений, уступая первенство только столице Тибета Лхасе. Последующие события тем не менее способствовали полной ее изоляции. Почти на 30 лет королевство оказалось отрезано от внешнего мира. Китайцы закрыли его северные границы после вторжения в Тибет в конце 50?х годов XX века. Следом закрыли непальскую границу с юга, поскольку Мустанг стал нервным центром партизанской войны против агрессоров.
Страна оставалась недосягаемой для посторонних до тех пор, пока в 1991 году массовое народное восстание в Катманду не привело Непал к парламентской демократии. Тогда все ранее закрытые территории частично открыли, и в 1992 году первые иностранцы (не считая французского писателя Мишеля Песселя, который еще в 1964?м получил грант на единовременное посещение Мустанга) смогли совершить путешествие в Ло.
Западные люди обнаружили здесь настоящий анахронизм: крохотное феодальное королевство практически не изменилось со Средних веков. Один из последних центров тибетской культуры никоим образом не затронут внешними влияниями. Мустанг по?прежнему остается строго буддистским краем, чьи жители сохраняют свою тибетскую преемственность и обычаи. Он по сей день «и дик, и чуден».
В середине 1970-х правительство Непала вмешалось во внутренние дела Ло с обширными планами по развитию региона и культурной интеграции. Территорию к югу от Кагбени открыли для туризма, однако верхняя часть королевства оставалась запретной. Несмотря на незначительные улучшения условий жизни, связанные с учреждением начальных школ, медицинских пунктов и водопроводных каналов, мало что было сделано для компенсации экономических потерь, вызванных закрытием границ.
Сплоченная община фермеров и торговцев Ло-па (как они сами себя называют) всегда вынуждена была приспосабливаться, чтобы выжить, но никогда раньше не сталкивалась с такой угрозой самим основам своего общества. Безусловно, закрытие верхней части Мустанга помогло сохранению там микрокосмической версии старого Тибета. Но вместе с тем это привело к обнищанию и маргинализации населения, а также невозможности пользоваться доходами от туристической инфраструктуры и иностранной помощью, оказываемой Непалу. Выход из положения теперь, когда первая волна путешественников открыла для себя и остального мира запрещенное королевство, состоит в том, чтобы найти разумный компромисс между национальными и иностранными интересами, дабы не нанести урон богатой, но хрупкой культуре Ло…
Единственным реальным способом добраться до Мустанга (кроме воздушного) сегодня по?прежнему остается традиционный путь по старой солевой дороге, идущей вверх по ущелью реки Кали-Гандаки. Точно так же в незапамятные времена совершали это восхождение торговцы, ведущие в поводу своих мулов, груженных пшеницей, рисом и предметами быта.
Нынче большинство людей, включая местных жителей, пользуются маленькими самолетами Twin Otters, совершающими ежедневные рейсы из Покхары в Джомсом. Этот захватывающий дух полет возможен только в ранние утренние часы, когда еще не поднялся сокрушительный северный ветер. Лайнеры следуют вдоль основной гряды горного массива Аннапурны в северо-западном направлении. Постепенно зеленые террасы уступают место пустынным горным ландшафтам, омытым дождями и снегом. Где?то высоко заснеженные горные вершины ряд за рядом упираются в небеса. Никаких признаков растительности и жизни: природа не подчиняется воле человека. Говорят, что эта земля «бесплодна, как мертвая лань».
Путешественники высаживаются в совершенно другой мир. Ступы (непальские буддийские храмы) сменяются чортенами (тибетскими буддийскими храмами или часовнями), выкрашенными, как и скалы вокруг, в красный и охру. Это свидетельство того, что вы попали в другое измерение и вектор жизни начал поворачиваться в сторону Лхасы, столицы Тибета.
Джомсом — транзитный населенный пункт. Расположение на пересечении основных трекинговых маршрутов, а также недавно построенная взлетно-посадочная полоса обеспечили ему ключевое положение в регионе.
Несмотря на наличие современных домов, основу городка составляют здания традиционного тибетского дизайна. Лошади, навьюченные яркими шерстяными коврами, мулы с колокольчиками на шеях привязаны вдоль основной улицы и терпеливо дожидаются отправления в поход. Местные жители и туристы переговариваются с шерпами, обутыми в легкие шлепанцы. Между ними носятся тибетские девочки. Искушенные в торговле, они проводят по несколько часов в день на ногах, чтобы продать какие?то безделушки путешественникам, уходящим в сторону Ло Мантанга — исторической столицы королевства.
Джомсом построен на высоте 2700 м. На краю города сооружен небольшой подвесной мост, пройдя который, вы сразу же попадаете в Кали-гандакское ущелье — самый глубокий каньон на Земле. Громадную, усыпанную камнями расселину, разрезавшую Гималаи в самой высокой части, нередко называют Великой гималайской брешью.
Отсюда можно за три часа дошагать до Кагбени, островка зелени вокруг средневекового города цвета песка, расположенного на высоте 2810 м. Здесь мазанки жмутся друг к другу, жители одеты в традиционное тибетское платье, а время стоит на месте.
Территория от Джомсома до Кагбени условно называется Нижним Мустангом. Кагбени — самая северная точка Мустанга, куда можно попасть без специального разрешения и сопровождения офицера связи. Это ворота в Верхний Мустанг, долго бывший закрытым и большинству людей знакомый в лучшем случае по открыткам. Это ворота в Ло.
На окраине поселка Кагбени, рядом с полицейским постом, стоит полузатертый металлический знак. На нем категоричная и одновременно крайне интригующая надпись: «ТЕРРИТОРИЯ С ОГРАНИЧЕННЫМ ДОСТУПОМ. НИКОМУ НЕ ЗАХОДИТЬ ЗА ЭТУ ЛИНИЮ». До 1992 года здесь была конечная черта, дальше не пускали. Теперь вход приоткрыт. Специальное разрешение на посещение Верхнего Мустанга (который начинается после Кагбени) стоит от 700 долларов с человека. Кагбени — не просто проходной пункт, но точка нового отсчета. Далее дорога уходит на север, петляя по флангам Кали-Гандаки, и ведет в самое сердце запрещенного королевства. Начиная с Кагбени местное наречие тхакали уступает место диалекту, невероятно похожему на классический тибетский язык, а каждый камень дышит тибетским буддизмом.
Город-крепость Ло Мантанг, историческая столица королевства Ло, давшая ему оба его названия (напомним, Мустанг — искаженное европейцами Мантанг), расположен севернее Кагбени. Нужно несколько дней шагать по горным тропам и миновать не один перевал, чтобы наконец подняться на хребет и с высоты 3 850 м увидеть плато Ло Мантанг и обнесенный белой стеной город Ло.
Единственный вход в него находится на северо-восточном углу стены, которая в плане напоминает толстую латинскую букву L. У ворот собираются дети и взрослые — поиграть и посплетничать. В городе около 150 плотно стоящих домов, многочисленные резиденции лам, храмы и гомпы (монастыри), дворец. А школа, медпункт, полицейский пропускной пункт и несколько важных чортенов вынесены за городскую стену.
О столице Ло написано много. Но, пожалуй, в одном все авторы сходятся: любого, кто вступает в пределы Ло Мантанга, охватывает странное чувство — ощущение абсолютной заброшенности. С примитивной вертолетной площадки на входе в долину пейзаж выглядит настолько пустынным, что кажется, более бесплодной земли найти невозможно. Приглядевшись внимательней, различаешь вдали очертания крохотного городка, обнесенного стеной. Чуть выше — похожая на песочные домики, какие строят дети на морском берегу, разрушенная крепость Кетчен Дзонг, напоминающая о том, что в этом мире все преходяще. А сам город будто бросает вызов меняющемуся миру и выглядит настоящим анахронизмом. Конструктивно Ло Мантанг мало изменился с XV века и по праву считается одним из немногих средневековых городов, сохранившихся нетронутыми (как какой?нибудь Ассизи — обитель св. Франциска).
Практически все население Ло Мантанга живет внутри городских стен (в Мустанге 4 000 граждан, четверть из них обитают в столице). Более сотни плотно прижатых друг к другу зданий заполняют все возможное пространство. Узкие проходы между домами, которые трудно назвать даже улочками, так они узки, запутаны в лабиринты и завалены связками хвороста. На крыше каждого строения развеваются молитвенные флаги. Хотя пространство внутри стен переполнено, строить трехэтажные жилища позволено только знатным семьям, обычным же людям приходится ютиться на двух этажах.
Учитывая маленькие размеры города, удивительно, что Ло Мантанг разбит на четыре квартала (каждым из них управляет староста). Наиболее престижны районы, прилегающие к королевскому дворцу, воротам и центральной площади, — здесь фокусируется вся общественная жизнь. Самые бедные дома уныло сгруппированы возле задних стен двух внушительных храмов. Признаки упадка и вопиющей бедности — повсюду. Несмотря на социальные различия, община объединена единой и непоколебимой верой. Все без исключения жители посещают гомпы и принимают участие в различных церемониях и празднествах.
Несколько раз в год в Мустанге проходит буддийский фестиваль Тиджи, в ходе которого на площади водружают пятнадцатиметровую танку, изображающую Падмасамбхаву (одного из отцов буддизма в Тибете, основателя ветви тибетского буддизма Нингма), в VIII веке принесшего этот ритуал в Тибет из Афганистан.
Четыре главных храма Ло закрыты на замок. Жители считают необходимым контролировать возможность их посещения. Ключник и ключи доступны только в определенное время. Как правило, ламы благосклонны к иноземцам, и вам позволят рассмотреть храмы Ло не только снаружи, но и внутри.
Четырехэтажный дворец раджи (короля Мустанга) стоит в центре города и является резиденцией нынешнего короля Джигме Парбал Биста и королевы (рани), представительницы аристократической семьи Лхасы. Раджа — активный наездник и держит конюшню лучших лошадей в Ло. Он также разводит собак: лхаза апсо и свирепых тибетских мастифов, чей лай раздается со второго этажа дворца. Хотя обязанности раджи в некотором смысле носят церемониальный характер, жители Ло почитают его и консультируются с ним по самым разным вопросам.
...Светает. Постепенно солнце касается лысых гор, согревая их и отбрасывая длинные тени в тишину долины. Монахи на крыше монастыря дуют в особые длинные горны. В воротах появляется одинокая фигура старика. В свои семьдесят с лишним он двигается твердой походкой, с уверенностью человека, рожденного властвовать. Повсюду он встречает шагающих в поля крестьян. Они приветствуют его молитвами или касаются лба в жесте уважения. Он — их король, Джигме Парбал Биста. И даже теперь, когда его так долго закрытое королевство зависло на пороге современного мира, он остается лидером общины, в которой границы между прошлым и настоящим, очевидным и невиданным по?прежнему размыты...
