Ришикеш — особое место, одни из ворот в Гималаи, город тысячи храмов, где возносятся молитвы богам индуистского пантеона (а их ни много ни мало 33 тысячи!). Здесь находятся сотни ашрамов, а также многочисленные памятные места, связанные с группой «Битлз» (музыканты когда-то посещали город).
Священный город на священной реке
Ришикеш — особое место, одни из ворот в Гималаи, город тысячи храмов, где возносятся молитвы богам индуистского пантеона (а их ни много ни мало 33 тысячи!). Здесь находятся сотни ашрамов, а также многочисленные памятные места, связанные с группой «Битлз» (музыканты когда-то посещали город). И наконец, обычное для Ришикеша зрелище — умные, наглые и вороватые обезьяны на улицах.
Город состоит как бы из двух частей, первая из которых, собственно индийская, занимает территорию рядом с бас-стендами (автовокзалами, на местном английском). Делать там особенно нечего: грязно, тесно и шумно. Вторая, туристическая, половина Ришикеша — так называемый район Двух мостов (Рама Джула и Лаксман Джула). По преданию, навесные конструкции существовали здесь еще в ведийские времена, они были сделаны не из стали и железобетона, как сейчас, но все же, наверное, выглядели впечатляюще.
По обоим берегам бирюзового (это в ясную погоду, когда в горах дожди, вода в священной реке желтая и мутная) Ганга расположены ашрамы. Каким угодно видам йоги и медитации, премудростям тантры, веданты, приемам индийского массажа головы, целительным тайнам аюрведы — словом, всему, что постигла многотысячелетняя цивилизация субконтинента, досужего европейца обучат здесь за пару недель, взяв с него лишь несколько долларов, шекелей или евро. Короче говоря, тут можно узнать о любом тайном учении или доктрине.
Компетентные люди, впрочем, утверждают, что к настоящим индий-ским практикам это относится примерно так же, как песни Киркорова к фугам Баха, и что для действительного изучения таких систем нужен не месяц и не год, а целая жизнь (и то не у всякого получится), и, кстати, настоящие учителя-гуру живут не в больших вонючих городах, а далеко в горах или в джунглях и наставлять первого встречного-поперечного, разумеется, не станут, а если и возьмут ученика, то не за деньги… Но кто их, компетентных, слушает. Поэтому в районе Двух мостов в любое время года толпятся, сидят в кафе, бегают по магазинчикам сотни, а может, тысячи белых искателей Абсолюта. Особенно много тут русских, американцев и израильтян.
Зачастую ашрамы «подрабатывают» — предлагают себя в качестве гостиниц. Действительно классный по индийским меркам номер, с горячим душем, чистыми простынями, кондиционером в ААRTi-Cotage стоит по российским меркам 35 рублей в сутки. ААRTi-Cotage — ашрам для индусов, занимающихся боди-билдингом (есть и такие!). На противоположном берегу, в ашраме «Шри Вед Накактам», номера похуже и подороже (примерно 50 рублей).
Среди в общем-то довольно убогих по своей архитектуре школ древнеиндийской премудрости прямо-таки вызывающей роскошью выделяется «Пармат Никетан». Здесь участники группы «Битлз» встретили гуру Махариши. Тогда и зародился глубокий интерес широких масс на Западе к индийской культуре, и начался процесс сказочного обогащения вышеупомянутого «Пармат Никетана»: ухоженные дорожки, мраморные статуи, ажурные решетки, белый лубочный Шива в водах Ганга напротив центрального входа. И еще интернет-сайт с многостраничным прайс-листом.
Из ришикешских храмов самый известный, пожалуй, Нилкант Махадев. Построен он на том месте, где, по легенде, Шива выпил яд змея Васуки, грозившего уничтожить все живое. А у бога от этого посинела шея.
Индусы свято верят, что омовение в Ганге очищает человека от всех грехов. Некоторые лезут в воду прямо в черте города, но тут не слишком удобно спускаться к реке. Если выйти за границу Ришикеша и продвинуться километра на два вверх по течению реки, попадешь на прекрасные песчаные пляжи. Омовение своего тела лучше совершать здесь.
В тени гигантских баньянов, что растут на улицах и набережной в туристической части Ришикеша, отдыхают тысячи садху (странников). Они высшие из высших по традиционной индийской иерархии, брамины, избравшие самый почетный вид служения богам — отказ от дома и имущества, бродяжничество. И даже самый богатый торговец — шудра, самый могущественный раджа — кшатрий — считают садху людьми, которые неизмеримо выше их. Вот и мечтает шудра в следующей жизни родиться не владельцем огромных сундуков-караванов, каменных лабазов и пламенных алмазов, как кшатрий — не предводителем огромной армии, а именно таким скромным странником, все имущество которого — оранжевая накидка да котелок. Но это в консервативной Индии, сейчас страна стремительно цивилизуется, а традиции — умирают. Да и сами ришикешские садху несколько развращены вниманием многочисленных туристов. Встречаются среди странников и пугающе вестернезированные типы.
Так или иначе, а сидят себе эти «калики», ненавязчиво просят подаяние у прохожих, передают по кругу чилимы (индийская курительная трубка) с гашишем. То же зелье они, не особенно таясь, продают туристам. Совершать такие действия садху практически не возбраняется. А вот пойманного за тем же занятием представителя низших каст карают прямо на улице — бьют бамбуковыми палками (именно их используют индийские полицейские) по мягким частям тела. «Дубинки» рассекают воздух с душераздирающим свистом, «наркобарон» истошно визжит, и после определенного количества ударов, получив пинка от ближайшего полицейского (тяжелейшее оскорбление по индийским меркам), наказанный скрывается в толпе.
Животные тоже разделили Ришикеш на две неравные части. Обезьяны явно предпочитают район Двух мостов. Если зазевавшийся турист сам не хочет делиться бананом, плод у него попросту отбирают. А когда у примата плохое настроение, он может в вас что-нибудь (но не камень) швырнуть. Местные рассказывают историю (клянутся, что она реальная), как в 60-е годы прошлого века пущенный обезьяной булыжник пробил голову одному садху. В ответ жители вышли на улицы с цепями и палками и убили больше тысячи животных. С тех пор между людьми и их ближайшими родственниками мир, изредка нарушаемый мелкохулиганскими выходками то одной, то другой стороны.
Желающим покормить обезьянку продают пакетики специальной смеси из нута, сахарных шариков и воздушной кукурузы. А лишь раз увидев трюки (прыжки и пируэты), которые самки с прицепившимися к их спинам детенышами выделывают на висячем мосту (его высота — 30 метров), начинаешь понимать, что выражение «обезьянья ловкость» не просто метафора.
По индийской же части города галопируют (когда не валяются в многочисленных лужах-канавах) стада тощих, щетинистых, исполненных чувства собственного достоинства свиней. Здесь побольше грязи и поменьше приезжих эстетов, норовящих пнуть несчастное животное ногой. Зачем они? Ведь у хинду — запрет на любое мясо, а у мусульман — на свинину. Непонятно… Так же, как непонятна хозяйственная значимость повсеместно тусующихся коров: молока они почти не дают. В Индии вообще много необъяснимого.
«Отпустите меня в Гималаи»
«Отпустите меня в Гималаи» — эта вырывавшаяся в начале девяностых из всевозможных звуковоспроизводящих устройств песня была кошмаром моего детства. И сейчас, когда автобус, набитый невиданными еще мною доселе «разновидностями» индусов, забирался все выше и выше в горы, я подсознательно боялся, что за очередным поворотом увижу скачущую по горному склону одичавшую, воющую поп-диву. Не случилось, слава богу, там и без нее много интересного.
Дальше в горы можно уехать с одного из бас-стендов Ришикеша. Дальше в горы — это на северо-восток штата, к границе с Непалом и Тибетом. Тут придется выбирать. Проторенные (и замусоренные, как водится) туристские тропы ведут в Гомуку и Гамготри, маленьким населенным пунктам, расположенным высоко над уровнем моря (Гомука — 3000 метров над уровнем моря, Гамготри — 4000 метров). В последнем находится официальный исток Ганга (жители практически каждой гималайской деревушки считают, что река берет начало именно у них). Городки туристов ничем особенным не выделяются, у них, как водится, есть свои плюсы и минусы. Округ Рудрапрайаг — куда более дикий. И не потому, что он менее богат достопримечательностями, просто так сложилось.
Однако вернемся на ришикешский бас-стенд. Уехать отсюда можно на частном или государственном автобусе (о джипах скажем ниже). Первые относительно комфортабельны, в два раза дороже вторых, ходят редко и вообще не по расписанию. То есть какой-то график, конечно, существует, он где-то даже записан, но кто бы его соблюдал! Водители государственных автобусов подисциплинированней, их раздолбанные и обшарпанные колымаги курсируют по гималайским горносерпантинным дорогам гораздо чаще и стоят дешевле. Народу в них — как сельдей в бочке: пассажиры сидят, лежат и даже стоят друг на друге. Впрочем, при известном индийском миролюбии, а также терпимости к ближним путешествие обходится без скандалов.
Теперь о джипе. Передвигаться так, конечно, веселее. Не потому, что в машине просторнее и людей туда набивается дай боже. Дело в том, что абсолютно незнакомые друг с другом аборигены начинают оживленно беседовать. А потом петь. Голоса у них сильные (вообще народ в Индии удивительно музыкальный), и песни хорошие, похожи на наши народные, не на русские, а на украинские и казачьи. Напевы существенно отличаются от той тошнотворной смеси восточной экзотики и западной попсы, которую днем и ночью выдает индийское радио.
В процессе пения кто-нибудь обязательно достанет пакет с сушеной травкой, насыплет ее в чилим, и салон наполнится характерным уголовно наказуемым запахом. Поотбивать ладонями такт, ну и покурить, конечно, вам тоже предложат, но навязываться не станут. Весело! Однако вниз, в пропасть глубиной в сто с лишним метров, лучше не смотреть. И на водителя, поющего, курящего и отбивающего такт, тоже. Так спокойнее. Короче говоря, три или четыре часа пути пролетят совершенно незаметно, только седых волос у особо впечатлительных прибавится.
И еще по поводу индусов. В горах они совершенно иные, чем на равнине, — спокойнее, жестче, что ли, с более близким нашему пониманию чувством собственного достоинства. Да и к белым горцы относятся почти как к людям, а не как к ходячим денежным мешкам. Здесь в этом смысле можно чуть-чуть расслабиться. То есть, если с вами кто-то заговорит, совершенно необязательно, что все закончится вымогательством (цель — выклянчить три рупии либо продать что-нибудь втридорога). Смело спрашивайте у прохожих дорогу — они с удовольствием ответят на ваши вопросы и направят куда нужно, а не к ближайшему туристическому офису.
Итак, вы в Рудрапрайаге. Отсюда те же самые маршрутки по тому же самому серпантину быстренько домчат вас до любого примечательного объекта. А их здесь хватает.
Начнем с Тунганат-Чопты. Маленькое селение на склоне горы ничем, казалось бы, не выделяется среди остальных. Но если сойти с шоссе и пойти вверх мимо загона для мулов по мощенной булыжником тропинке, попадешь в сказку. Причем скорее в кельтскую или германскую, чем в индийскую. Вокруг горы, альпийские луга, усеянные камнями, островки леса, состоящие из покрытых мхом и увитых лианами сосен, ручьи и туман, туман… Следы человеческого присутствия минимальны: пара примитивных загонов для овец и коз из дикого камня и сучьев, несколько брезентовых навесов, где вас за три рупии напоят знаменитым индийским чаем (на хинди он так и называется: «чай»). Это просто черный лист, заваренный кипящим молоком с добавлением большого количества сахара.
Идешь медленно, особенно если с тяжелым рюкзаком, привыкаешь к перемене давления. Однако за время пути заплечная сума существенно облегчится: придется вытащить и надеть на себя все, в чем вы прилетели из Москвы. Вязаную шапку — тоже: в горах вечный апрель — не жарко.
Часа через три-четыре подъема вы увидите нависший прямо над пропастью Тунганат Темпл — храм Шивы, построенный 200 лет назад по проекту архитектора Санкрачаре. Впрочем, это новое здание, ведь здесь, по словам местных жителей, поклоняются Шиве с незапамятных времен. Вокруг церкви — несколько гестхаусов, где ночь в неотапливаемой комнате без электричества стоит 50 рупий. Впрочем, под четырьмя выданными хозяином одеялами и своим спальником через полчаса согреваешься.
А наутро, лишь только рассветет, можно идти дальше вверх, поднимаясь на высоту четыре тысячи метров — на самую вершину к храму Чандр-Сила. Он тоже посвящен Шиве. Тропинка вьется прямо над пропастью, а в этой яме — облако (не забывайте, на какой вы высоте!). Кажется, что дорожка — берег волшебного озера. Порой, когда порыв ветра немного разгонит тучи, в просветах вы увидите соседние снежные вершины или скачущее по ближайшему отрогу стадо горных баранов. Огромные орлы летают так низко над вами, что слышен шелест рассекаемого их крыльями воздуха.
Храм Чандр-Сила совсем маленький, но «священность» его необычайно высока. И каждый паломник обязательно сложит рядом с ним пирамидку из камней.
Часов в семь утра, не каждый день, правда, небо очищается, и отсюда видно все: соседние вершины, лес, поля, деревушки внизу. Именно в это время сюда приходят люди, в основном индийские туристы. В остальные часы здесь никого нет. Так что, если кому-то хочется помедитировать или просто побыть одному, лучшего места не найти.
Еще одна достопримечательность страны — Калимат-Чопта. Ехать сюда надо через городок Укимат, начали ли вы движение из Рудрапрайага либо из Тунганата. Сама Чопта — это небольшая деревушка с маленьким же, но одним из самых почитаемых во всей Индии храмов богини Кали. Той самой, что пляшет, и в каждой из ее шести рук — сочащаяся кровью отрубленная голова. Сейчас, кстати, по убеждению индусов, ее эра — Кали-юга, время разрушения и упадка. А когда она закончится, исчезнет вообще все: боги, человечество, космос, — и начнется новый цикл.
В храме с утра до вечера идут мирные пуджи — богослужения в честь Кали. Проводит их местный брамин Тейсинг Рана, по совместительству бомбила на джипе.
Несмотря на грозный имидж богини-покровительницы, Калимат — очень тихое место (шанти-шанти, как говорят индусы). Вокруг — джунгли, там водятся олени, мангусты (сам видел), пантеры (по-моему, слышал голос — нечто среднее между ревом и мяуканьем) и много-много диких обезьян. Этих тварей не заметить сложно. В горной речке, одном из притоков Ганга, полно форели (местная ее разновидность). Правда, за ее отлов даже удочкой дают два года тюрьмы: здесь ведь территория национального парка Карвад. Но, так как места тут сплошь священные, с пищей животного происхождения дичайшие проблемы, невозможно достать даже яиц и молока. Короче говоря, в течение месяца чуть ли не ежедневно я нарушал местные законы. Высокобелковой еды там, в горах, действительно очень хочется.
Ночью на берегах речки богине приносят кровавые жертвы — священных индийских коров. Бродя по берегу, я не раз натыкался на залитые кровью, посыпанные сахарными шариками и лепестками цветов камни. Рядом валялись отрубленные копыта, а чуть поодаль виднелись кострища с обгоревшими костями. Правда, разбросанные вокруг пустые бутылки из-под местного рома несколько нарушали таинственность и романтичность находки.
Кедарнатх — тоже знаменитый центр паломничества. Город расположен на высоте 3584 метра над уровнем моря в ущелье реки Мандакини. Считается, что он возник в 3000 году до нашей эры. Упоминается поселение и в «Махабхарате» — древнеиндийском эпосе. В Кедарнатхе Шива превратился в быка и ушел под землю. С тех пор к месту столь удивительной метаморфозы тянутся и тянутся потоки паломников со всей Индии, а в последнее время — и со всей Европы. Говорят, что здесь грешник становится святым, а святой — Богом. Ничего подобного я что-то не наблюдал, но в Кедарнатхе действительно красиво и очень спокойно.
Известных и священных мест тут много. Это, например, Бадринат, где жили самые продвинутые йоги. Большую часть года сюда не попасть: перевалы засыпаны снегом. Это и священное озеро Девроталь…
Отсюда близко Непал. Там можно продлить индийскую визу, вернее, получить новую в индийском посольстве в Катманду. А еще — не в Катманду, конечно, а в горах — легко нарваться на партизан-маоистов. Их отношение к иностранцам довольно дружелюбное, в том смысле, что не расстреляют, а наложат денежную контрибуцию, накормят и отпустят восвояси. С русских и немцев, соотечественников Ленина и Маркса, возьмут существенно меньше. Китайцев же вообще не тронут.
Так что, какой бы отдых путешественник ни предпочитал — цивилизованный, созерцательный, активный либо экстремальный, в Гималаях он найдет «оттяг» на свой вкус.
